Неоготика в России на рубеже XIX-XX веков презентация

Неоготика
Неоготика – «новая готика». Наиболее общераспространенное течение в архитектуре времени эклектики, оживлявшее фигуры и (в отдельных вариантах) полезные характерные черты рыцарской готики. Течение неоготика возникло в Великобритании в 40-е года XVIII столетия. В различие с государственных течений эклектики (псевдорусский либо неомавританский манеры), неоготика существовала популярна согласно целому свету. Собственно в данном жанре возводились церковные храмы в Нью-Йорке, Мельбурне, Звание-Паулу, Калькутте, Маниле, Город и Киеве.

Русская псевдоготика конца XVIII — начала XIX вв. — это в значительной степени романтические фантазии на темы западного средневековья, которые отражают идеализированное представление заказчиков о средних веках как эпохе торжества христианства и рыцарских турниров. В отличие от европейских коллег, русские стилизаторы, особенно в ранний период, редко перенимали каркасную систему готической архитектуры, ограничиваясь выборочным украшением фасада готическим декором вроде стрельчатых арок в сочетании с заимствованиями из репертуара нарышкинского барокко. В храмовом строительстве также преобладала традиционная для православия крестово-купольность. О глубоком понимании языка готических архитектурных форм говорить тут не приходится ввиду большой временной и пространственной дистанции, разделяющей новые постройки с их средневековыми прототипами.

Усадьба Марфино

Стилизаторская неоготика продолжает традиции романтизма, как антипода классицизма. Устремленность ввысь готических стрельчатых арок для романтиков символизировали полет души ввысь от прозы жизни, дерзновение мечты над тяготами материального мира. Обращаясь к Средневековью, романтики имели очень поверхностное представление об этом периоде. Романтизм ценил экзотику флормы, костюмов,красок,так непохожих на выбеленные поверхности классицизма или золото ампира.

Однако понятие о готическом, как о «неклассическом» сформировалось гораздо раньше. Готическое и неправильное воспринималось антиподом безупречной классике. Неслучайно эксперимент с Царицыно был проведен в резиденции второго плана. Нередко готика соседствовала с классицизмом вполне органично. Никольская церковь в селе Царево.

Троицкий собор в Гусь Железный

Предпосылки в России
Во второй половине XVIII веке продолжалось укрепление политического и экономического положения дворянской империи. Но наряду с усилением крепостнической системы шло формирование капиталистического уклада внутри феодально-крепостнического строя. Рост прогрессивных антикрепостнических идей в среде передовой части дворянства способствовал подъёму русской культуры, науки, литературы, искусства. Идеи «гражданственности», сформированные просветительной философией, становятся живыми вопросами русской действительности. Под влиянием просветительства складывается новая эстетика, находящая свой идеал в ясности и разумности античной классики. Ведущее место в развитии архитектуры заняло обусловленное закреплением дворянских «вольностей» и ростом сословных привилегий строительство городских и загородных усадеб дворянства, но наряду с этим большое значение приобрело также строительство общественных и административных зданий, учебных заведений, театров, больниц, губернаторских домов, «присутственных мест» и т.п. Наконец, в связи с новыми экономическими условиями и административными требованиями повысилась роль городов и животрепещущим вопросом стала проблема архитектурной организации их планировки и застройки.

Царицыно

Царицыно
Дворцово-парковый ансамбль «Царицыно» начали строить в 1776 году по проекту архитектора Василия Баженова для императрицы Екатерины Великой. Считается, что русская псевдоготика началась именно с этого проекта.

Чесменская церковь.

Чесменская церковь

Шинкель. Петергоф и Чесменская в Александрии.

Приоратский дворец
Приоратский дворец в Гатчине был построен в 1799 году архитектором Николаем Львовым по заказу императора Павла как резиденция приора Мальтийского ордена, обосновавшегося в России из-за Наполеона. Архитектор в своем проекте ориентировался не на модную тогда стрельчатую готику, а на более скучноватые швейцарские замки и лютеранские кирхи. Неоготических церквей в подобном стиле пока не создавали, в большом количестве они начнут появляться только во 2-й половине XIX века. Приоратский дворец — единственное здание в России, построенное по технологии землебита (из спрессованного суглинка).

Становление неоготики в России
40-е годы XVIII века в Англии, где готическая традиция фактически никогда не прерывалась, лишь на время уступив место ренессансу. Со 2-й половины XVIII столетия неоготическая стилистика распространяется и в России, приобретая при этом свою специфику, которая выражается в свободной интерпретации готических средневековых архитектурных форм. В этот период она развивается под влиянием идей сентиментализма и предромантизма. Следующий этап развития неоготики в России начался в начале XIX столетия, продолжая развиваться и в эпоху историзма, когда неоготическая стилистика становится интернациональной и распространившейся почти по всему миру. Этот период в нашей стране характеризовался утверждением историзма мышления, что отразилось в более точном воспроизведении форм и деталей стиля-прототипа при возведении неоготических зданий.

В неоготическом стиле возводились не только храмовые сооружения для католиков, вторым направлением архитектуры этого стиля стали частные и доходные дома. Отражение возродившейся моды на готику было заметно и в российских имениях: в Гатчине, Павловске, Шувалове. Неоготика в архитектуре доходных домов подчеркивалась роскошными парадными подъездами, стрельчатыми оконными проемами, декорированными фронтонами, шпилями и башнями. Примером может служить «Замок Ричарда Львиное Сердце» (1902-1904 гг.), созданного по заказу киевского промышленника Дмитрия Орлова (в этот период Украина входила в состав Российской Империи).

Несмотря на все несовершенства и недостатки, этот род архитектуры вообще всякому нравится; он увлекает, он удивляет и производит на душу сильные впечатления; вот, может быть, причина того пристрастия, какое питают к нему все люди, одаренные пылким и сильным воображением». В этих словах — отголоски уходящей эпохи романтизма, десятилетий мечтаний и наивных попыток остановить время. Вместе с тем в проектах, предложенных цитируемым источником уже видны знаки нового этапа разработки готической темы: наряду со сложившимся, довольно условным, представлением о готическом искусстве с почти канонизированным ассортиментом элементов отделки появляются детали, свидетельствующие о предметном знании памятников Средневековья.

«Феодальное воззрение Средних веков ,приложенное несколько к нашим нравам и одетое в рыцарски- театральные костюмы, овладело умами»- Герцен.

Капелла в Петергофе
Храм Святого Александра Невского («Капелла») в парке Александрия, Петергоф, строился в 1831–1833 годах по заказу Николая I по проекту Карла Шинкеля под присмотром Адама Менеласа. Это здание — уже не узорчатая русская псевдоготика, а настоящая европейская неоготика. Ведь его возводили для образованной немецкой принцессы, императрицы Александры Федоровны, которая обожала Средневековье и даже отделала в этом стиле свои дворцовые покои.

Капелла в Петергофе
Храм Святого Александра Невского («Капелла») в парке Александрия, Петергоф, строился в 1831–1833 годах по заказу Николая I по проекту Карла Шинкеля под присмотром Адама Менеласа. Это здание — уже не узорчатая русская псевдоготика, а настоящая европейская неоготика. Ведь его возводили для образованной немецкой принцессы, императрицы Александры Федоровны, которая обожала Средневековье и даже отделала в этом стиле свои дворцовые покои.

Менелас. Шапель 1825-1828

Железнодорожная станция Новый Петергоф

Мистицизм и оккультный символизм, характерные для средневековой готической архитектуры, которые практически полностью отсутствовали в предшествующий период развития неоготики, теперь получают новое воплощение. На фасадах зданий вновь появляются химеры и гаргульи, в интерьерах теперь можно увидеть драконов и других фантастических существ. Образ магической мистерии средневековья как бы вновь возвращается, но уже в новом качестве.

В парках Царского Села в 1820-х возникла целая серия «готических построек»-Ферма, Шапель, Белая Башня, Арсенал. Они созданы архитектором А. Менеласом, но есть версия, что в их создании участвовал архитектор И.Иванов. Царскосельские стилизации очень неравноценны, среди них выделяется Шапель(1825-1828).

Следом постройки в неоготическом вкусе появляются в парке Александрия, на восточной окраине Петергофа. Здесь находилась летняя резиденция царской семьи. Готика импонировала вкусам Николая 1 и стала восприниматься как своеобразный стилистический знак Петергофа. Архитектор Менелас построил в Александрии императорский дворец, а Ферма позднее перестроена в Фермерский дворец. Церковь –капеллу Александра Невского строили по проекту берлинского мастера Шинкеля русские архитекторы- Менелас и Шарлеман.

Одним из интереснейших примеров русской романтической неоготики является церковь в Паргалове, в Шуваловском парке(1831-1840). Заказчица- графиня Полье,носитель европейской традиции и вкуса- вдова Шувалова, устраивает мемориальный ансамбль- храм и склеп . Про архитектора А.Брюллова писали,что «наш художник сумел счастливо восторжествовать над необработанностью первообразных данных и удалиться от улучшения того, что не может быть улучшено. Он отбросил все лишнее, соблюл строгую экономию в мелких частях именно настолько, сколько их нужно для означения характера больших общих масс здания. Поэтому церковь Брюллова по чистоте стиля и строгому вкусу составляет утешительное явление в художественном мире.

Церковь и склеп в Паргалово А.Брюллов

Проект католического костела с фамильным склепом. 1901 г. Арх. М. Дубинский и склеп Шувалова

Тонкая стилизация в духе средневековой капеллы изящна по колориту- кирпич и светло – желтый камень дают изысканную гармонию, а выступы контрфорсы значительно облегчают интерьер, делая его проницаемым для света. Церковь мастерски вписана в пейзаж- традиции садово- паркового искусства были сильны. Изящная башня очень выверена по пропорциям относительно тела храма.

В 20-40е годы на улицах городов таких сооружений мло,городская среда не столь способствовала театральности романтизма в духе средневековья. Мода на неоготику сильнее проявлялась в интерьерах.

Коттедж

Готический кабинет Коттедж

Тамбур у входа в особняк Гурьева.1839
В 1829 году художник Федор Брюллов, старший брат знаменитого живописца Карла Брюллова, писал своему второму брату Александру, пенсионеру Академии художеств, будущему видному архитектору:
«В Петербурге входит в большую моду все готическое. В Петергофе маленький дворец выстроен для императрицы Александры Федоровны в готическом вкусе, в Царском Селе — ферма; теперь граф Потоцкий уже сделал столовую готическую и все мебели, и тому следуют уже все господа и рвутся за готическим… У Монферрана есть одно окно вставлено и на него смотреть приезжают разиня рот, как на чудо… Монферран ценит свое окно в 1300 (рублей). Следственно ты можешь себе представить, на какой ноге gotique»[39].

Зато архитектура загородных усадеб и резиденций в эти годы отмечена настоящим расцветом стилизаторской неоготики — и не только в окрестностях Петербурга, но и по всей европейской части Российской империи, от берегов Балтики до Крыма. П. Фурманн в своей «Энциклопедии» прямо указывал, что «есть даже некоторые местоположения, настоятельно, кажется, требующие готических зданий, которые своими странными, неправильными, смешными, гигантскими, но торжественными формами согласуются, в таком случае, с окружающими предметами»[46].

Распространение неоготики в архитектуре «дворянских гнезд» было не только модой, рожденной «могущественным словом» Вальтера Скотта. В этом явлении можно увидеть и определенный идейный подтекст — желание подчеркнуть привилегированность аристократии, противопоставив древность и знатность рода (истинную или иллюзорную) тем общественным силам, которые рождал новый XIX век.
Романтический неоготицизм архитектуры 1820-1830-х годов исторически связан с предшествовавшим XVIII столетием — его подготовили те постройки «в готическом вкусе», которые возводились во второй половине XVIII века и в начале XIX века.

Однако в художественном отношении неоготические стилизации, созданные А. А. Менеласом, А. П. Брюлловым и их современниками, значительно отличаются от «готических» построек Баженова, Казакова, Старова, Фельтена. Архитекторы XIX века, стремясь к более точному воспроизведению исторических прототипов, в значительной мере утратили свободу стилизации и вдохновенный полет фантазии, свойственный произведениям их предшественников. Неоготика 20-30-х годов XIX века не имела и того оттенка национальной самобытности, который так ярко проявился в романтических произведениях Баженова, Казакова и их современников. Увлечение исторической точностью в воспроизведении средневековых прототипов привело к тому, что неоготические стилизации, начиная с 1820-1830-х годов, приобретали се большую холодность и сухость. Точность в воспроизведении отдельных деталей готического стиля оборачивалась усиливающимся расхождением между декором и общей структурой здания, продиктованной функциональными требованиями XIX века

Одним из последних, но довольно мощных всплесков неоготики был комплекс зданий, возведенных в конце 1840-1850-х годов в Петергофе архитектором Николаем Леонтьевичем Бенуа (1813–1898)[47]. Появление их было связано с личным заказом императора, который задумал свою любимую загородную резиденцию в виде целого комплекса «готических» зданий. Вслед за упоминавшимися выше постройками А. А. Менеласа и «готическими» домами для придворных, построенными И. И. Шарлеманем в конце 1830-начале 1840-х годов (ныне улица Аврова, 1–3), в середине XIX века в Петергофе появилось еще несколько зданий с фасадами «в готическом вкусе»: вокзал, почта (современный адрес: Красный проспект, 15), императорские конюшни (улица Аврова, 2) и другие. Их строитель, архитектор Н. Л. Бенуа проявил много творческой выдумки и незаурядное композиционное мастерство, облекая в готические формы здания утилитарно-прозаического назначения. Особенно импозантно грандиозное, занимающее целый квартал здание императорских конюшен, отмеченное подлинной монументальностью.

Оценивая итоги развития стилизаторской неоготики в русской архитектуре 20-30-х годов XIX века, следует подчеркнуть, что, несмотря на повторение отдельных мотивов и форм, в целом она оказалась очень далека от своего исторического прототипа — архитектуры западноевропейского средневековья. Далека не только по общим композиционным особенностям, по своему масштабному и пропорциональному строю, но и по самому содержанию архитектурных образов. И это закономерно, ибо здания XIX века имели иное назначение и были связаны с функциональными и художественными требованиями своей эпохи, достаточно отдаленной от «рыцарских времен». С ослаблением позиций романтизма в художественной культуре в начале второй половины XIX века стало изменяться отношение и к стилизаторской неоготике. Это наглядно отразилось в статье, опубликованной в 1859 году в петербургском журнале «Архитектурный вестник»:

Готическая архитектура вообще, равно как и применение отдельных частей ее для современных целей, в особенности для общественных построек, не соответствует более условиям новейшей архитектуры… Готическая архитектура, вследствие основных начал ее, ни в каком отношении не может удовлетворять более обширным требованиям современного искусства, которое проникнуто чисто положительными тенденциями и везде стремится к рациональным приемам. Из этого следует, что и в архитектуре мы должны избрать путь, противоположный романтическому направлению, и подчиниться практическим условиям нашего времени»

Церковь Владимирской иконы Божьей Матери

Петра и Павла в Парголово

Неоготическая архитектура продолжила свое развитие и на рубеже XIX-XX веков. В это время идеалы романтического историзма не утрачивают своей актуальности, отражаясь теперь в направлении неоромантизма, пришедшего на смену позднему романтизму второй половины XIX столетия.
Именно в этот период было возведено наибольшее количество неоготических зданий на территории Российской империи. Появились многочисленные костелы и кирхи, самыми примечательными из которых являются костел Непорочного зачатия девы Марии в Москве и костел св. Николая в Киеве. Строятся дачи , особняки , доходные дома общественные и промышленные здания.

Собор Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии. Москва 1901-1911г. Арх. Ф.И. Богданович. Проект

Собор Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии. Москва 1901-1911г. Арх. Ф.И. Богданович. Проект

Ярким примером неоготики в архитектуре России является костел Непорочного зачатия девы Марии в Москве (1901-1917 гг.). Храм представляет собой крестовидную псевдобазилику. Считается, что прообразом фасада костела послужил фасад собора в Вестминстерском аббатстве, а крыша создавалась по подобию Миланского кафедрального собора. Стрельчатые окна украшены витражами.

Костел Св. Николая в Киеве. 1898 г. Арх. Гиппиус. Конкурсный проект

Костел св. Николая в Киеве

Строительство костёла Св. Николая в Киеве велось по проекту архитектора Валовского. Сами строительные работы проходили под руководством знаменитого киевского архитектора В. В. Городецкого. В 1899 году Городецкий взялся за создание чертежей католического собора. Подобных этому костелу в мировой практике не встречалось и придумать такого рода сооружение удавалось лишь избранным счастливчикам. Зодчий решил обратиться к Нотр-Даму. Если присмотреться к балконам, опоясывающим грани башен собора, то видно, что не пышные капители удерживают их в неподвижном состоянии, а ужасные твари, изнемогающие под грузом, возложенным на их спины. А ещё выше, под самыми основаниями острых куполов, притаились еще более скверные существа, бдительно осматривающие все подходы к святому храму. На башне со шпилем гнездится большое семейство грифонов. Арки входа тоже декорированы загадочными знаками с ящерицами — саламандрами

На рубеже XIX-XX веков в развитии неоготического стиля в рамках стилистики модерна выделилось два направления. Первое из них продолжало традицию, сформировавшуюся в эпоху романтизма. Оно выразилось, прежде всего, в сфере строительства протестантских и католических храмов на территории всей Российской империи и заключалось в относительно чистом воспроизведении форм средневековой архитектуры. Причем, по сравнению со 2-й половиной XIX века, конструкция храмов в некоторых случаях становится более сложной и более близкой к конструкции готических соборов средневековья. Мы видим практически повсеместное использование нервюрных сводов, системы аркбутанов и контрфорсов. Наибольшее число католических и протестантских церквей было возведено в западных провинциях Российской империи, так как именно в этих местах проживало наибольшее количество представителей данных религиозных конфессий. И именно готический стиль был наиболее распространен как стиль, наилучшим образом отражающий христианскую теологию, изначально сформировавшийся в средневековье – именно как стиль соборов, церквей и монастырей.

Костел св. Николая в Киеве. 1898 г. Инж. Воловский. Конкурсный проект

Собор Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии — неоготическая трёхнефная крестовидная псевдобазилика. По различным свидетельствам считается, что для архитектора прообразом фасада послужил готический собор Вестминстерского аббатства, а прообразом купола в месте пересечения наоса и трансепта — купол Миланского собора.
Трансепт придаёт зданию собора в плане форму креста, который символизирует Церковь как Тело Христово: пресвитерий с расположенным в нём алтарём символизирует голову Христа, продольные нефы — туловище и ноги, а трансепт — раскинутые руки. На куполе собора и центральном шпиле на фасаде собора имеется крест, на боковых фасадных шпилях — гербы папы римского святого Иоанна Павла II и архиепископа Тадеуша Кондрусевича, стараниями которых была восстановлена деятельность Римско-католической церкви в Москве и Российской федерации в целом.

Костел Св. Николая в Киеве

В композиционном построении планов в целом наблюдается тенденция к применению традиционных схем, характерных для средневековой Европы. Но при этом существуют планировочные решения, отличающиеся от канонических, с более вольной интерпретацией форм. Большинство храмов имеют лишь один неф, но встречаются также и трехнефные.
В фасадном решении наблюдается достаточно широкое разнообразие. Композиция западного фасада чаще однобашенная, что приводит к достаточно строгой симметрии при применении именно этой схемы. Двухбашенные фасады также встречаются, причем их композиция может быть как симметричной ,так и асимметричной. Башни могут быть как одинаковой, так и разной высоты

Объемно-пространственное решение храмов, также как планировочное и фасадное, насчитывает несколько типов. Наибольшее распространение получил тип зального храма с единственным нефом. Трехнефные храмы подразделяются на зальные и базиликальные. Причем трансепт может присутствовать или отсутствовать у любого из вышеперечисленных типов, исключение составляет лишь тип трехнефного базиликального храма, когда трансепт присутствует практически всегда.

Храм Пресвятого Сердца Иисуса. Самара. 1902-1906 гг. Арх. Ф.И.Богданович. Проект

В композиционном построении планов в целом наблюдается тенденция к применению традиционных схем, характерных для средневековой Европы. Но при этом существуют планировочные решения, отличающиеся от канонических, с более вольной интерпретацией форм. Большинство храмов имеют лишь один неф, но встречаются также и трехнефные.

В фасадном решении наблюдается достаточно широкое разнообразие. Композиция западного фасада чаще однобашенная, что приводит к достаточно строгой симметрии при применении именно этой схемы. Двухбашенные фасады также встречаются, причем их композиция может быть как симметричной (рис.2), так и асимметричной. Башни могут быть как одинаковой, так и разной высоты. Также можно видеть фасады храмов с центральной и двумя малыми боковыми башнями. Есть церкви, западные фасады которых завершены пинаклями и не имеют башен (рис. 1). Существуют храмы со шпилями над средокрестием или над восточной частью здания, причем это не зависит от композиционного построения западного фасада. Концепция многобашенного храма, характерная для французской средневековой готики, не получила распространения на территории Российской империи.

«Новое воплощение» готики в архитектуре
Неоготическая архитектура продолжила свое развитие и на рубеже XIX-XX веков. В это время идеалы романтического историзма не утрачивают своей актуальности, отражаясь теперь в направлении неоромантизма, пришедшего на смену позднему романтизму второй половины XIX столетия. Мистицизм и оккультный символизм, характерные для средневековой готической архитектуры, которые практически полностью отсутствовали в предшествующий период развития неоготики, теперь получают новое воплощение. На фасадах зданий вновь появляются химеры и гаргульи, в интерьерах теперь можно увидеть драконов и других фантастических существ. Образ магической мистерии средневековья как бы вновь возвращается, но уже в новом качестве. Если в эпоху подлинной готики эти образы встречались в основном в архитектуре соборов, то теперь они появляются в облике особняков и доходных домов. В этот период стало характерным обращение к традициям средневекового жилища, что выразилось в творчестве английских архитекторов из “Движения искусств и ремесел”. Это оказало существенное влияние на петербургских зодчих и проявилось в строительстве особняков с ярко выраженными чертами, характерными для средневекового зодчества.

Собор Непорочного зачатия девы Марии в Москве, 1901-1911, архитектор - Ф. О. Богданович-Дворжецкий.

Интерьер и экстрьер
Основным строительным материалом для возведения храмов на рубеже веков, безусловно, был кирпич. Природный камень служил, как правило, для изготовления декоративных деталей внешней отделки, но можно видеть его фрагментарное использование и в интерьерах. Культовые здания, полностью облицованные камнем, являются скорее исключением. Шпили церковных башен, как правило, покрыты металлическими листами, но в редких исключительных случаях можно видеть примеры возведения решетчатых шпилей ажурной каменной работы.
В интерьерах часто присутствуют великолепно выполненные росписи сводов, также алтари в неоготических формах, обычно изготовленные из дерева. Скульптурное и витражное убранство неоготических церквей в этот исторический период становится более роскошным, но во многих храмах в последующие годы оно оказалось утраченным.
В начале XX века в храмовом зодчестве можно видеть тенденцию к архаизации готических форм и к их смешению с формами романского стиля. Высокие готические шпили при этом часто соседствуют с романскими полуциркульными арками, а общая готическая структура может быть украшена деталями романского стиля или, напротив, при общей тяжеловесности композиции, характерной для романского стиля, могут присутствовать стрельчатые арки.

Храм Пресвятого Сердца Иисуса. Самара.

Два направления стилистики
На рубеже XIX-XX веков в развитии неоготического стиля в рамках стилистики модерна выделилось два направления. Первое из них продолжало традицию, сформировавшуюся в эпоху романтизма. Оно выразилось, прежде всего, в сфере строительства протестантских и католических храмов на территории всей Российской империи и заключалось в относительно чистом воспроизведении форм средневековой архитектуры. Причем, по сравнению со 2-й половиной XIX века, конструкция храмов в некоторых случаях становится более сложной и более близкой к конструкции готических соборов средневековья. Мы видим практически повсеместное использование нервюрных сводов, системы аркбутанов и контрфорсов. Наибольшее число католических и протестантских церквей было возведено в западных провинциях Российской империи, так как именно в этих местах проживало наибольшее количество представителей данных религиозных конфессий. И именно готический стиль был наиболее распространен как стиль, наилучшим образом отражающий христианскую теологию, изначально сформировавшийся в средневековье – именно как стиль соборов, церквей и монастырей.

В Калининграде- немецкая традиция

Киев.

Усадбьба Сенькова. Рязань

Основным строительным материалом для возведения храмов на рубеже веков, безусловно, был кирпич. Природный камень служил, как правило, для изготовления декоративных деталей внешней отделки, но можно видеть его фрагментарное использование и в интерьерах. Культовые здания, полностью облицованные камнем, являются скорее исключением. Шпили церковных башен, как правило, покрыты металлическими листами, но в редких исключительных случаях можно видеть примеры возведения решетчатых шпилей ажурной каменной работы.
В интерьерах часто присутствуют великолепно выполненные росписи сводов, также алтари в неоготических формах, обычно изготовленные из дерева. Скульптурное и витражное убранство неоготических церквей в этот исторический период становится более роскошным, но во многих храмах в последующие годы оно оказалось утраченным.

Успения девы Марии в Иркутске

Во второй половине XIX века обращение к неоготике в архитектурной практике ограничивается строительством лютеранских церквей и фамильных часовен, а во внутреннем убранстве в этом стиле по-прежнему отделывают кабинеты и библиотеки, со временем все чаще отдавая предпочтение ренессансному декору. Журнал «Мебельный магазин», издававшийся в северной столице и предлагавший читателям рисунки «современной мебели во всех стилях, от простой до роскошной», в 1860-х годах неоготическую тему совершенно игнорирует, как не отвечающую интересам клиентов. Однако на художественно-промышленных выставках в Москве и Петербурге предметы, выполненные в этом стилистическом ключе, изредка, но появляются. Их предлагают, главным образом, экспоненты из прибалтийских городов, где эта традиция постоянно поддерживается и развивается. Так, в 1870 году на петербургской выставке купец из Риги К. Г. Лудлоф представил книжный шкаф в «готическом» стиле.

Михаила Архангела.

В начале XX века в храмовом зодчестве можно видеть тенденцию к архаизации готических форм и к их смешению с формами романского стиля. Высокие готические шпили при этом часто соседствуют с романскими полуциркульными арками, а общая готическая структура может быть украшена деталями романского стиля или, напротив, при общей тяжеловесности композиции, характерной для романского стиля, могут присутствовать стрельчатые арки.
Продолжается проектирование и строительство часовен-усыпальниц в неоготических формах, начавшееся в период романтического историзма XIX столетия. Эти часовни, также как и церкви, строятся теперь, в основном, из кирпича, причем они могут быть оштукатурены и окрашены, с имитацией каменной кладки.

Проект католического костела с фамильным склепом. 1901 г. Арх. М. Дубинский

Для доходных домов с чертами неоготики, получивших широкое распространение именно в эпоху модерна, была характерна подчеркнутая парадность фасадов с выразительными архитектурными деталями, стрельчатыми завершениями оконных проемов, высокими фронтонами, а в ряде случаев со шпилями и башнями. При богатстве декоративного оформления внешнего уличного фасада наблюдалась четко выраженная утилитарность в решении пространства дворов, полностью лишенных каких-либо декоративных украшений

Доходный дом «Замок Ричарда Львиное Сердце». Киев. 1902-1904 гг. (Проект Р.Р. Марфельда, первоначально дом предполагалось возвести в Петербурге.)

Доходный дом Еремеевых 1903-05 гг. Архитектор М.Ф. Еремеев. Санкт-Петербург

Усадьба Храповицкого в Муромцево
Усадьба Храповицкого в Муромцево, Владимирская область, — поместье, на территории которого в 1884–1889 годах архитектором Петром Бойцовым был построен настоящий неоготический замок, каких тогда много возводилось по всей Европе. В наши дни роскошная усадьба оказалась в руинах. Недавно она была передана Владимиро-Суздальскому заповеднику, который планирует ее реконструкцию.

Архитекторы стиля
Наиболее известными из архитекторов эпохи модерна, внесших значительный вклад в развитие неоготической традиции на рубеже XIX-XX веков, являются: Ф.И. Богданович, И.С. Китнер, В.И. Чагин, В.И. Шене, Ф.О. Шехтель, В.А. Шретер, и др.
Целью стиля модерн вообще была возвышенная эстетизация всего предметно-пространственного окружения. И неоготика, как стиль, отражающий высшие духовно-нравственные идеалы, вполне соответствовал вышеуказанной цели. Более того, эстетическая концепция готики, ее устремленность вверх и общий вертикализм в построении фасадных композиций стали одними из основополагающих принципов в искусстве модерна. Таким образом, эволюция модерна была неразрывно связана с развитием неоготики и кирпичного стиля.

Особняк З.Г. Морозовой (1893-1898 гг.), арх. Ф.О. Шехтель. В оформлении особняка использованы элементы готической и мавританской архитектуры, что напоминает готические строения Испании.

Особняк Морозовой
Особняк Зинаиды Морозовой на улице Спиридоновка в Москве — один из самых знаменитых домов архитектора Федора Шехтеля. Он был построен в 1893–1898 годах для супруги миллионера Саввы Морозова и, несмотря на очевидные приметы готического стиля, например стрельчатые окна, уже имеет несомненный привкус царящего вокруг модерна.

Особняк Морозова. Москва. 1893 г. Арх. Ф.О. Шехтель

Англия Хемпшин и Морозовский

мебелировка
Объявление в «Московских ведомостях», опубликованное в 1835 году одним из учеников Гамбса, свидетельствует о продолжающейся еще в эти годы моде на изделия в неоготическом стиле. «Готовые мебели новейших фасонов в готическом вкусе красного, серого, желтого и орехового дерева: покойные диваны и богатые к оным овальные и складные гамбсовского фасона столы, кресла, стулья, табуретки и под орех для зал точеные стульчики, етажерки, пяльцы большие и маленькие ручные, гардеробные кресла и тумбы с механикой, и многие другие мебели отличной отделки и прочной работы… честь имеет рекомендовать почтенной публике мебельных дел мастер недавно из С.-Петербурга от Гамса прибывший в Москву», — писал Федор Генрихсон, открывший мастерскую на Тверском бульваре, «рядом с домом г-д Кологривовых и Дедюшиных».

Столовая в Алупке.

Вальтер Скотт первый отряхнул пыль с готической архитектуры, с той поры она быстро распространилась. Могущественным словом Вальтера Скотта вкус к готическому распространился быстро и везде- великое сделалось мелким: сельские домики , шкафы , ширмы , столы,стулья- все обратилось в готическое- Гоголь

В патриархальной Москве отдельные предметы неоготической мебели бытовали долго и соседствовали с мебелью, выполненной в другой стилистике. Так, о гостиных 1840-х годов знаток московского быта М. Н. Загоскин писал, что в них наряду с мебелью рококо имели место ореховые «готические» стулья с высокими спинками. Интерес к «готическим» предметам сохранялся до конца 1840-х годов и в северной столице. Один из документов о мебельном заказе в царскосельский Александровский дворец, на половину великой княгини Марии Николаевны, свидетельствует о том, что в 1847 году купец Я. Афанасьев наряду с письменным столом, этажеркой, «коссезом 2-местным», креслами и ширмами поставил «стол ломберный на Готический манер» и «экран в Готическом виде».

Несмотря на выразительность декоративного решения, мебель русской неоготики первых десятилетий XIX века не имела ничего общего с подлинными средневековыми образцами. Основой ее формообразования по-прежнему оставалась классицистическая конструкция, дополненная (обильно или минимально) резными деталями в виде стрельчатых арок, краббов, пинаклей и других украшений из арсенала западноевропейской средневековой архитектуры. Набор элементов декоративного оформления был ограничен, разнообразие предметов достигалось комбинацией деталей, изменением их пропорций и рисунка. Интересно отметить, что один из широко используемых декоративных элементов русской мебели 1830-х годов — точеная витая колонка — был заимствован из декора барочной мебели и к готике XII—XV веков не имел никакого отношения. Однако современников это обстоятельство не смущало: они создавали и воспринимали неоготическую мебель в соответствии со своими знаниями (в то время еще весьма ограниченными) об искусстве эпохи Средневековья.

Объемно-пространственное построение частных домов-особняков базируется на принципах утилитарности в целях создания наиболее удобного расположения помещений при общей скульптурной выразительности, получающей свое воплощение в сочетании разновеликих объемов, завершающихся сложными многоскатными крышами с высокими фронтонами и остроконечными шпилями.

Шехтель. Морозовых

Дача Параскева. Одесса. 1892 г. Арх. П. Клейн

И Колокольникова в Оловянниково.

В архитектуре рубежа XIX-XX веков происходит трансформация готических форм. Это второе направление в развитии неоготического стиля заключается в появлении зданий, причудливо сочетающих в своем облике черты неоготики и модерна, что нашло свое отражение, главным образом, в архитектуре доходных домов. Это эклектичное сочетание отчасти напоминало принципы, по которым формировалась ранняя неоготическая архитектура конца XVIII века. Часто в постройках подобного типа наблюдается причудливое смешение различных архитектурных стилей, зачастую с подчеркнутой гипертрофированностью форм стиля-прототипа. Элементы готики в архитектуре такого рода часто соседствуют с деталями модерна, ренессанса, барокко, романского или даже классического стилей. Композиции фасадов доходных домов могут быть как симметричными, так и асимметричными.

Дом ювелирной торговли Фаберже Санкт-Петербург 1899-1900 гг. Арх. К. К. Шмидт

Выводы:
Оба направления – и чисто неоготическое, и эклектическое – берут свое начало еще в эпоху романтического историзма. Однако первое из них не претерпевает значительных изменений и демонстрирует ту же трактовку используемых форм стиля прототипа, хотя при этом присутствует некоторая трансформация в принципах объемно-планировочного и фасадного решений. Второе же направление, напротив, являет собой кардинальное переосмысление и принципиально новую интерпретацию форм средневековой готики, отражающуюся в подчеркнутой гротескности применяемых образов, сочетающихся с элементами других стилей. Подводя итоги, необходимо отметить, что динамичное развитие неоготического стиля на территории Российской империи завершилось одновременно с завершением развития стиля модерн, но готические формы окончательно не исчезли даже в период после 1917 года. К неоготическим мотивам вновь обратились уже после окончания второй Мировой войны, что наглядно иллюстрирует, в частности, здание МИД в Москве, показывая новую трактовку форм готического стиля. Неоготическая стилистика продолжает использоваться и в наши дни.

Ласточкино гнездо́

Рынок в Выборге