Догмат о искуплении презентация

Жертвоприношения в ветхозаветный исторический период. Прообразы Искупительной Жертвы Христа в иудейском обрядовом законодательстве.

Для того чтобы лучше уяснить смысл выражения: «Искупительная Жертва», необходимо, в первую очередь, разобраться в том, что же, собственно, вообще подразумевается под словосочетанием «религиозная жертва». А для этого уместно обратиться к временам Ветхого Завета и, в частности, к временам установления и становления иудейских сакральных жертвоприношений.

Итак, жертвоприношение – это одна из важнейших форм многообразных религиозных культов древности. Известно, что жертвоприношения играли ведущую роль в религиозной жизни не только более-менее развитых на тот момент истории народов, но также и в религиозной жизни самых грубых, самых диких и самых лютых и воинственных полу-племён-полу-народов.

Примерами подобного рода могут, скажем, служить жертвоприношения множества добро-соседствующих и недобро-соседствующих Израилю народностей. Что касается идеологической подоплеки жертвоприношений, то она, в зависимости как от разновидности культа, так и от цели совершения рассматриваемого священнодействия в рамках одного и того же культа, нередко была преисполнена самым разнообразным религиозным содержанием.

К слову, обряд жертвоприношений известен человеку ещё со времён праведного Авеля и его жестокосердного брата Каина, о чём узнаём от бытописателя (Быт. 4:3,4)

Жертвы приносили: Ной, Авраам, Исаак и другие благочестивые, не очень благочестивые, и даже совсем не благочестивые люди.
Иудейский обрядовый закон кардинальным образом отличался от всех существовавших на тот момент истории неиудейских культовых правил.

Уникальность иудейского религиозного культа в целом, и жертвоприношений в частности, заключалась, прежде всего, в посвящении их Единому Истинному Богу. Первой всеобщей узаконенной жертвой еврейского народа считается «пасхальный агнец» – символ и средство освобождения от Ангела-Губителя и от египетского рабства.

В дальнейшем, традиция ежегодного потребления пасхального агнца была сохранена и закреплена в Синайском обрядовом законодательстве. Это было сделано в память о вышеупомянутых событиях, непосредственно связанных с Исходом (ниже мы вернёмся к этому вопросу и поговорим о нем более пространно). Настоящий закон предписывал совершать помимо жертвоприношения пасхального, и целый ряд других, самых разнообразных видов жертвоприношений, причём, все они стали носить характер обязательности и регулярности.

С «наступлением полноты времени», с Пришествием в мир, служением, Крестными страданиями, Воскресением и Вознесением Спасителя, этот чин был Им отменён как утративший первоначальную силу и значение закона. Особенно это стало понятно – даже для тех, кому сначала было не понятно – с разрушением римлянами славного, однако не признавшего, а осудившего Христа, города Иерусалима, с разрушением главной иудейской святыни – Иерусалимского Храма (и жертвенника). Для того чтобы лучше уяснить, почему иудейские жертвоприношения, а вместе с ними и всё иудейское обрядовое законодательство, были упразднены, стоит обратиться к писаниям святого апостола Павла.

Так, этот великий проповедник слова Божия в своём «Послании к Евреям» пишет:
«Закон, имея тень будущих благ, а не самый образ вещей, одними и теми же жертвами, каждый год постоянно приносимыми, никогда не может сделать совершенными приходящих с ними. Иначе перестали бы приносить их, потому что приносящие жертву, бывши очищены однажды, не имели бы уже никакого сознания грехов. Но жертвами каждогодно напоминается о грехах; ибо невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи» (Евр. 10, 1-4).

По соображению архиепископа Аверкия (Таушева), поскольку в рассмотренном месте апостол говорит, что закон был «сенью грядущих благ», а не «самим образом вещей», постольку он (закон) имел всего лишь прообразовательное значение.
То есть, ветхозаветные жертвы «были только каждогодным напоминанием о грехах и, следовательно, о той единой Великой Жертве, которою Христос раз и навсегда очистил грехи людские».

Примерно в таком же ключе излагает свои рассуждения в «Толковании на послание к евреям святого апостола Павла» блаженный Феофилакт, архиепископ Болгарский. Раскрывая истинный смысл вышеприведённых апостольских слов, этот мыслитель свидетельствует:
«Жертвы, говорит (святой Павел), ничего другого не производят, как только воспоминание грехов, то есть обличение. Они не доставляют прощения грехов, но тем, что их всегда приносят, показывают, что грехи народа остаются не отпущенными. Ибо если бы грехи были отпущены, то что за нужда была бы в жертвах? Сказав: напоминается, он (апостол) дал тебе понять, что жертвы совершались не ради последующих грехов, но и не ради предшествующих, как, очевидно, не отпущенных… Не ясно ли, что прежние грехи оставались неразрешенными, и потому всегда приносилась одна и та же жертва, подобно тому как одно и то же лекарство, будучи всегда употребляемо, показывает, что одна и та же болезнь всегда мучит больного»

В иудейском восприятии, тому кто приносил жертву Сущему со всею искренностью своих благоговейных чувств, а не механически и как бы из-под обуха, прегрешение именно отпускалось, и, как представляется, именно в этом они и стремились видеть целесообразность своих многочисленных жертвоприношений. Основанием для такого несвятоотеческого взгляда на религиозный смысл разбираемого священнодействия служили часто повторяющиеся в культовом законодательстве слова, которыми подкреплялась едва ли не большая часть практических указаний, касающихся выполнения обряда жертвоприношений, как то: «И так очистит его священник от греха его, и прощено будет ему» (Лев. 4, 26, 31; 6, 7; 16, 34).

Для того, чтобы правильно перейти от понимания идеологии ветхозаветных иудейских жертв к пониманию идеологии новозаветной Крестной Жертвы, следует иметь в виду, что относиться к выражениям: «умилостивить Бога», «искупить свою вину, свой грех», «добиться перемены гнева Божьего на милость», и другим, подобным им по содержанию выражениям, стоит крайне осторожно, как к антропоморфным изречениям, как к аналогиям, помогающим лучше уяснить религиозно-идеологическую подоплёку жертвоприношений.
А что ни в коем случае не допустимо – так это принимать подобные выражения абсолютно безусловно, буквально. В Боге ведь не существует никаких смятений чувств. Тем более, нет в Нём и такого нехорошего, трудноконтролируемого, неудобосдерживаемого порочного чувства, как гнев. Но, в плане апологетическом, в плане изъяснительном и даже в плане воспитательном (а Закон и был дан иудеям в том числе и в целях их морально-нравственного воспитания) – такие параллели очень даже небесполезны, а иногда – просто необходимы.

Средство, избранное Богом для восстановления или искупления человека и значение этого средства.

Бог нашел для восстановления человека такое средство, в котором
милость и истина Его сретостеся, правда и мир облобызастася (Пс. 84, 11),
в котором проявились совершенства Его в высшей степени и в полном согласии.

Средство это состоит в следующем:

Второе Лицо пресвятой Троицы, единородный Сын Божий, добровольно восхотел соделаться человеком, принять на себя все грехи человеческие, претерпеть за них все, что определила праведная воля Божия, и таким образом удовлетворить за нас вечной правде, изгладить наши грехи, уничтожить самые последствия их в нас и в природе внешней, т. е. воссоздать мир.

В Слове Божием это великое дело изображается под образом завета между Богом Отцом и Богом Сыном, который, отходя в мир, говорил ко Отцу:
жертвы и приношения не восхотел еси, там же совершил ми еси. Всесожжений о гресе не благоволил еси. Тогда рех:
се иду: в главизне книжней написася о мне, еже coтвopитu волю твою, Боже. (Евр. 10, 6–7; снес. Пс. 39, 7–9).

Средство, самое достойное Бога и Его совершенств! Здесь проявилась Его бесконечная благость:
тако бо возлюби Бог мир, яко и Сына своего единороднаго дал есть, да всяк веруяй в онь, не погибнет, но имать живот вечный (Иоан. 3, 16).

Проявилась Его бесконечная правда, когда для удовлетворения еe потребовалась такая чрезвычайная, изумительная жертва: смерть Богочеловека, Егоже предположи Бог очищение верою в крови Его, в явление правды своея, за отпущение прежде бывших грехов (Рим. 3, 25).

Проявилась Его бесконечная премудрость, которая обрела, таким образом, способ примирить в деле искупления человека вечную правду с вечною благостию, удовлетворить той и другой и спасти погибшего, — способ, о котором никакой ум сотворенный никогда не мог бы и помыслить, и который потому называется по преимуществу
Божиею премудростию, в тайне сокровенною (1 Кор. 3, 7),
тайною сокровенною от век и от родов (1 Кол, 1, 26).

Проявилось Божественное всемогущество, которое в состоянии было сочетать в одно лицо Богочеловека, два, бесконечно расстоящие между собою, естества, Божеское и человеческое, и сочетать неслитно, непреложно и нераздельно.

Но, называя избранное Богом средство для нашего искупления вполне согласным с Его совершенствами, св. Отцы и учители Церкви не утверждали, чтобы это чрезвычайное средство было безусловно–необходимо для цели, и чтобы Всамогущий иначе не в состоянии был спасти человека: мог Он и иначе спасти нас; но из всех возможных к тому средств Он избрал самое лучшее.

Св. Афанасий великий: «Бог, и совершенно не приходя в мiр, мог только сказать слово, и таким образом разрешить клятву. Но должно смотреть на то, что полезно людям, а не о том думать, что вообще возможно для Бога» .

Св. Григорий Богослов:
«Для нас стал Он (Сын Божий) человеком и принял зрак раба, за наши беззакония веден был на смерть. Так поступал Спаситель, который, как Бог, мог спасти единым изволением. Но Он соделал то, что для нас важнее и наиболее нас пристыжает, стал нам подобострастным и равночестным» .

Блаж. Августин: «Для опровержения тех, которые говорят: ужели у Бога не было другого способа к избавлению людей от бедствий смертности. когда Он восхотел, чтобы единородный Его Сын, совечный Ему Бог, стал человеком, восприяв человеческую душу и тело. и, соделавшись смертным, вкусил смерть, — для опровержения таких людей недостаточно только сказать, что способ, которым благоволил Бог спасти нас чрез ходатая Бога и человеков, человека Иисуса Христа, есть способ хороший и сообразный с Божественным достоинством, но надобно показать, что были и другие способы возможны для Бога, власти Коего все подчинено, а только не было и не могло быть другого способа более пригодного (convenientiorem) для уврачевания нашей немощи».

Блаж. Феодорит:
«Весьма легко было для Него и без воплощения совершить спасение людей, и одною волею разрушить владычество смерти, и совершенно потребить источник смерти — нечестие… Но Он восхотел показать не могущество свое, но правду промышления».

Св. Лев:
«Праведно милосердие Господа: ибо тогда, как для искупления рода человеческого были у Него неизреченно многие средства, Он избрал преимущественно это средство»

Св. Иоанн Дамаскин:
«Он сделался человеком для того, чтобы побежденное победило, Всамогущий мог исторгнуть человека из под власти мучителя и всемогущею Своею властию и силою; но тогда мучитель имел бы предлог жаловаться, что он победил человека, но потерпел насилие от Бога. Потому милосердый и человеколюбивый Бог, восхотев самого падшего явить победителем, делается человеком, дабы восстановить подобное подобным».

Если же некоторые из св. Отцов и учителей Церкви говорили, что воплощение и смерть Сына Божия были необходимы для искупления человека, и что иначе невозможно было спасти его; то говорили о необходимости не безусловной, а только условной, выражая мысль, что коль скоро сам Бог избрал это средство, — значит, счел его нужным и лучшим из всех возможных, так что всякое другое средство, сравнительно с ним, было бы уже недостаточно для цели.

Участие всех Лиц пресвятой Троицы в деле искупления, и почему воплотился для сего именно Сын?

Хотя для искупления нашего избрано было, как наилучшее средство, воплощение Сына Божия, но в этом великом деле принимали участие и Отец, и Святой Дух.

Такая мысль —
а) сама собою вытекает из догмата, что все Лица пресв. Троицы единосущны, имеют единое Божество, единое хотение, и нераздельны во всем, кроме личных свойств; а потому и невозможно, чтобы какое либо из Них действовало только от Себя, без всякого участия двух других ;

б) очевидна из тех мест Писания, где Спасителем нашим называется вообще Бог, совершающий наше спасение чрез И. Христа в Духе Святом, каковы, например, слова Апостола: егда благодать и человеколюбие явися Спаса нашего Бога, не от дел праведных, ихже сотворихом мы, но по своей его милости спасе нас, банею пакибытия и обновления Духа Святаго, Егоже излия на нас обильно, Иисус Христом Спасителем нашим (Тит. 3, 4–6).

В частности св. Писание представляет следующее отношение Бога Отца и Бога Духа Святого к делу воплощения и искупления, совершенного Сыном Божиим.

1) Сын Божий приходил в мир и воплотился от пресв. Девы: и об Отце говорится, что Он посла в мир Сына своего (Иоан. 10, 36) в подобии плоти греха (Рим. 8, 3), раждаема от жены (Гал. 4, 4); а о Духе Святом предвозвещено было пресв. Деве: Дух Святый найдет на тя, и сила Вышняго осенит тя: там же и раждаемое свято, наречется Сын Божий (Лук. 1, 35).

2) Сын Божий крестился, вступая в должность своего общественного служения: и се отверзошася ему небеса, и виде Духа Божия, сходяща яко голубя, и грядуща на него. И се глас с небесе глаголя: сей есть Сын мой возлюбленный, о нам же благоволих
(Мат. 3, 16. 17).

3) Сын Божий проповедывал, проходя свое общественное служение, — и в тоже время свидетельствовал: мое учение несть мое, но пославшаго мя (7, 16); Аз от себе не глаголах: но пославый мя Отец, той мне заповедь даде, что реку и что возглаголю (Иоан. 12, 49); а о Св. Духе сказал еще пред началом своей проповеди: Дух Господен на мне, еюже ради помаза мя благовестити нищим, посла мя исцелити сокрушенныя сердцем: проповедати плененным отпущение, и слепым прозрение: отпустити сокрушенныя во отраду. проповедати лето Господне приятно (Лук. 4, 18. 19).

4) Сын Божий творил чудеса для доказательства божественности своего учения и своего посольства, — и говорил: Отец, во мне пребываяй, той творит дела (Иоан. 14, 10),
а также: аще ли аз о Дусе Божии изгоню бесы, убо постиже на вас царствие Божие (Матф. 12, 28).

5) Сын Божий, для искупления нас, умер на кресте плотию своею: и Апостол учит, что Отец Сына своего не пощаде, но за нас всех предал есть его (Рим. 8, 32), и, в другом месте, что Христос Духом святым себе принесе непорочна Богу (Евр. 9, 14).

6) Сын Божий воскрес плотию своею в третий день по смерти, по свидетельству св. Павла (Рим. 8, 38; 14, 9), — и тот же Апостол пишет: аще ли Дух воскресившаго Иисуса от мертвых живет в вас, воздвигий Христа из мертвых, оживотворит и мертвенная телеса ваша, живущим Духом его в вас (Рим. 8, 11; снес. 1 Кор. 15, 15; Сол. 1, 10; Еф. 1, 8).

Почему же воплотился именно Сын Божий для совершения нашего спасения, а не Отец и не Дух Святый, хотя и Они участвовали в сам деле: эта тайна Божества.

На основании, однакож, того, что открыто нам о божеских Лицах и деле нашего искупления, св. Отцы и учители Церкви находили воплощение второго Лица пресв. Троицы наиболее сообразным с свойствами Его.

1) Как Сына. «Отец есть Отец, а не Сын, говорит св. Иоанн Дамаскин, — Сын есть Сын, а не Отец; Дух есть Дух Святый, а не Отец и не Сын; ибо личное свойство неизменяемо. Иначе как бы оно пребыло личным свойством, если бы изменялось и сообщалось? Посему Сын Божий делается Сыном человеческим, чтобы личное свойство пребыло неизменяемым. Будучи Сыном Божиим, Он соделался Сыном человеческим, воплотившись от святой Девы, и не оставив свойства, составляющего отличительный признак Сына».

Св. Афанасий, приведши изречение Апостола: подобаше ему, егоже ради всяческая и имже всяческая, приведшу многи сыны в славу, начальника спасения их страданми совершити (Евр. 2, 10), делает замечание: «эти слова означают, что не другому приличествовало избавить людей от происшедшей порчи, как Богу–Слову, тому самому, который сотворил их в начале»

Или вот слова св. Льва, папы римского: «в непостижимом единстве Троицы, у которой все дела и советы совершенно общи, восстановление рода человеческого принял на себя собственно Сын, чтобы тот же самый, кем вся быша , и без кого ничто же бысть, еже бысть (Иоан. 1, 3), кто созданного из персти земной человека одушевил вдуновением разумной жизни, — тот же самый и восстановил нашу падшую природу в еe прежнее достоинство, и чего был создателем, того же явился и воссоздателем» .

2) Как вечного Слова, которое одно могло возвестить нам о Боге
(Иоан. 1, 1. 18).
«Иначе, пишет св. Ириней, мы и не могли научиться, что свойственно Богу, если бы Учитель наш, ипостасное Слово, не соделался человеком: не другой кто мог возвестить нам об Отце, как только Его собственное Слово»

3) Как образа Божия (Евр. 1, 3), по которому создан человек. «Что надлежало делать Богу, спрашивает св. Афанасий, или что нужно было, как не восстановить в человеке то, что по образу , дабы чрез это люди опять могли познавать Его? А это как могло совершиться, если бы не пришел на землю сам образ Божий, Спаситель наш Иисус Христос?
Люди того не могли сделать: потому что все созданы только по образу . Не могли и ангелы: ибо и они не суть образы. Посему и явилось само Слово Божие, чтобы, будучи образом Отца, могло оно воссоздать человека, созданного по образу» .

Во всем этом ясно раскрывается мудрое соответствие всех действий Божиих. Как сотворил все Отец чрез Сына в Духе Святом; как промышляет о всем чрез Сына же в Духе Святом: так и воссоздать нас благоволил чрез того же самого Сына в Духе Святом. Соответствие, очевидно, основывающееся на самом порядке Лиц единосущной Троицы.

Побуждение к делу искупления и цель пришествия на землю Сына Божия.

I. Почему триипостастный Бог благоволил искупить нас, причина этому одна:
Его бесконечная любовь к нам грешным. Составляет , говорит св. Апостол, свою любовь к нам Бог, яко еще грешником сущым нам, Христос за ны умре (Рим. 5, 8),
и в другом месте:
Бог, богат сый в милости. за премногую любовь свою, еюже возлюби нас, и сущих нас мертвых прегрешенми, сооживи Христом… ;
да явит в вецех грядущих преселное богатство благодати своея благостынею на нас о
Христе Иисусе (Еф. 2, 4. 5. 7).

В частности здесь проявилась бесконечная любовь:

а) Бога Отца: о сам явися любы Божия в нас, яко Сына своего единороднаго посла Бог в мiр, да живи будем им
(1 Иоан. 4, 9; Иоан. 3, 16);

б) Бога Сына, который сам свидетельствовал: больши сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя (Иоан. 15, 13), и действительно возлюби своя сущыя в мiре, до конца возлюби их (Иоан. 13, 1), и за них положил душу свою;

в) Бога Духа Святаго: зане тем (Сыном) имамы приведение обоя во едином Дусе ко Отцу (Еф. 2, 18), и: по своей его милости спасе нас, банею пакибытия, и обновления Духа Святаго (Тит. 3, 5).

Оттого все дело нашего искупления называется делом милости и благодати: благодатию есте спасени, чрез веру, и сие не от вас, Божий дар (Еф. 2, 8);
явися благодать Божия спасительная всем человеком (Тит. 2, 11).

Св. Отцы и учители Церкви единодушно признавали причиною пришествия в мир Искупителя бесконечную любовь Божию к людям.

II. Что же касается до цели посольства и пришествия в мир Сына Божия: ее ясно указывает св. Церковь, когда научает нас исповедывать: «нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с небес».

И св. Писание подтверждает, что Сын Божий приходил на землю, действительно, не для какой–либо другой цели, а собственно для того, чтобы спасти нас (Лук. 19, 10), т. е.

а) чтобы удовлетворить за нас правде вечной: егоже предположи Бог очищение верою в крови его, в явление правды своея, за отпущение прежде бывших грехов (Рим. 3, 25);

б) чтобы очистить нас от грехов: иже дал есть себе за ны, да избавит ны от всякаго беззакония (Тит. 2, 14);

в) чтобы избавить нас от смерти и власти диавола: понеже убо дети приобщишася плоти и крови, и той приискренне приобщися тех же, да смертию упразднит имущего державу смерти, сиречь диавола: и избавит сих, елицы страхом смерти чрез все житие повинни беша работе (Евр. 2, 14. 15);

г) чтобы воссоединить нас с Богом: да вси едино будут: яко же ты, Отче, во мне и аз в тебе, да и тии в нас едино будут (Иоан. 17, 21);

д) чтобы просветить наш разум, помраченный грехом: аз на сие родихся, и на сие приидох в мир, да свидетельствую истину, и всяк, иже есть от истины, послушает гласа моего (Иоан. 18, 37); аз свет в мир приидох, да всяк веруяй в мя во тьме не пребудет (12, 46);

е) чтобы исправить нашу волю, удобопреклонную ко греху, и научить ее добрым делам: явися благодать Божия спасительная всем человеком, наказующи нас, да отвергшеся нечестия и мiрских похотей, целомудренно и праведно и благочестно поживем в нынешнем веце (Тит. 2, 11. 12); того бо есмы творение, создани во Христе Иисусе на дела благая, яже прежде уготова Бог, да о них ходим (Евр. 2, 10), и след. —

ж) чтобы научить нас снова достойно славословить Бога: прежде нарек нас во усыновление Иисус Христом в него, по благоволению хотения своего, в похвалу славы благодати своея, еюже облагодати нас и возлюбленнем (Еф. 1, 5. 61, яко быти нам в похваление славы его прежде уповавшим во Христа (— 12), и

з) даровать нам живот вечный: тако возлюби Бог мир, яко и Сына своего единороднаго дал есть, до всяк веруяй в онь не погибнет, но имать живот вечный (Иоан. 3, 16).

Эту же цель пришествия на землю Сына Божия исповедывали единогласно св. Отцы и учители Церкви:

а) св. Ириней :
«если бы не надлежало спасти плоть, Слово Божие никогда бы не соделалось плотию»;

б) св. Афанасий :
«мы послужили поводом к Его пришествию; наше преступление столько возбудило человеколюбие Слова, что Оно низошло к нам и Господь явился между людьми; мы были причиною Его воплощения, и для нашего спасения Он вочеловечился и родился в человеческой плоти»;

в) св. Григорий Богослов :
«какая причина тому, что Бог ради нас приемлет человечество? Та, чтоб все мы были спасены. Ибо какой быть иной причине?»;

г) св. Иоанн Златоуст :
«будучи Богом, Он не для чего–либо другого принял нашу плоть и соделался человеком, как для спасения человеческого рода»;

д) св. Василий великий:
«домостроительство Бога и Спасителя нашего о человеке есть воззвание из состояния падения и возвращение в общение с Богом из состояния отчуждения, произведенного преслушанием; для того пришествие Христово во плоти, предначертания евангельских правил жизни; для того страдания, крест, погребение, воскресение, чтобы человек, спасаемый чрез подражание Христу, восприял древнее оное сыноположение»;

е) блаж. Августин: «не было никакой причины к пришествию Христа Господа, кроме той, чтобы спасти грешников; истреби болезни, уничтожь язвы, и — не нужна медицина»;

ж) св. Григорий великий:
«если бы Адам не согрешил, не нужно было бы Искупителю воспринимать нашу плоть».

Таким образом совершенно опровергается ложное учение пелагиан и других неправомыслящих, будто Сын Божий пришел бы на землю и воплотился бы даже в том случае, если бы человек не пал.

Вечное предопределение искупления, и почему не скоро пришел на землю Искупитель?

I. Судя по тому, что Бог благоволил спасти нас единственно по своей благости, вечной и бесконечной, а с другой стороны, по тому, что, как всеведущий, Он от века предвидел наше падение и степень падения, можем заключать, что искупление нас предопределено было от века.

И Слово Божие подтверждает эту истину со всею очевидностию. Обнимая мыслию все дело нашего искупления, св. Апостолы свидетельствуют: глаголем премудрость Божию, в тайне сокровенную, юже предъустави Бог прежде век в славу нашу (1 Кор. 2, 7);

да скажется ныне началом и властем на небесных Церковию многоразличная премудрость Божия: по предложению век, еже сотворити о Христе Иисусе Господе нашем (Еф. 3, 10. 11).

Говоря, в частности, об Искупителе Господе Иисусе, называют Его агнцем непорочным, предъуведенным убо прежде сложения мира, явльшимся же в последния лета нас ради (1 Петр. 1, 19. 20), агнцем, преданным на смерть нарекованным советом и проразумением Божиим заколенным от сложения мира (Апок. 13, 8).

Говоря, наконец, об нас, за которых пострадал Искупитель, выражаются, что Бог избра нас в нам прежде сложения мира, быти нам святым и непорочным пред ним в любви (Еф. 1, 4), избрал нас от начала во спасение во святыни Духа и веры истины (2 Сол. 2, 13), и что Он спас нас и призвал званием святым, не по делом нашим, но по своему благоволению и благодати данней нам о Христе Иисусе прежде лет вечных (2 Тим. 1, 9).

II. Если так, если Всеблагий еще от века, и след. до падения нашего определил искупить нас: то почему же не вдруг Он благоволил и исполнить свое предопределение, как только мы пали? Почему послал Он на землю Сына своего уже в последок дний (Евр. 1, 2) ?

Ответом на этот вопрос служит все Божественное домостроительство, бывшее до пришествия Искупителя.
Св. Отцы и учители Церкви,
углубляясь в планы сего домостроительства, представляли следующие частные причины позднего явления в мир Сына Божия:

1) Надлежало, чтобы люди, в продолжение веков, опытно дознали и, сколько возможно, сильнее почувствовали всю глубину своего падения и свое нравственное бессилие, и тем охотнее возжелали Божественной помощи, тем усерднее приняли ее, когда она будет подана (Рим. 8, 3): ибо Бог не мог спасти людей против их воли и желания. «В продолжение веков, пишет св. Григорий Богослов, были два знаменитые преобразования жизни человеческой, называемые двумя заветами. Одно вело от идолов к Закону, а другое — от Закона к Евангелию… Но с обоими заветами произошло одно и тоже. Что именно? Они вводились не вдруг, не по первому приему за дело. Для чего же? Нем нужно было знать, что нас не принуждают, а убеждают. Ибо что непроизвольно, то и непрочно, как поток или растение ненадолго удерживаются силою. Добровольное же и прочнее, и надежнее. И первое есть дело употребляющего насилие, а последнее собственное наше. Первое свойственно насильственной власти, а последнее — Божию правосудию. Посему Бог определил, что не для нехотящих должно делать добро, но — благодетельствовать желающим».

2) Надлежало, чтобы зараза греха, глубоко проникшая природу человеческую, мало–помалу вышла вся наружу, чтобы эта нравственная болезнь человечества созрела вполне и достигла последней степени своего развития, и тогда–то уже явился небесный Врач душ телес для еe всецелого и совершенного исцеления: идеже бо умножися грех , говорит Апостол, преизбыточествова благодать (Рим. 5, 20) «Возжелавший для истребления зла принять жизнь человеческую, рассуждает св. Григорий нисский, ожидал (что было необходимо), пока грех, посеянный врагом, даст все свои отпрыски, и после того уже, как говорит Евангелие, Он поднес секиру к самому корню (Мат. 3, 10). И как искуснейшие врачи, в то время, когда горячка еще внутри разжигает тело, и мало–помалу усиливается от болезненных причин, уступают болезни, не позволяя больному подкреплять себя какою–либо пищею, доколе болезнь не достигнет крайней степени, и начинают употреблять свое искусство тогда уже, когда болезнь, обнаружившись вполне, не будет более распространяться: так и Врач болящих душ медлит, пока болезнь греховная, которою заразилось человеческое естество, не открылась во всей полноте, так, чтобы ничто не утаилось и не осталось неисцеленным».

3) Надлежало предварить людей о пришествии на землю такого чрезвычайного Посланника Божия, каков Искупитель, и сообщить им мало–помалу сведения о всех обстоятельствах Его чудесного явления, жизни и смерти, чтобы, когда явится, тем безошибочнее они могли узнать Его; надлежало также постепенно приготовить их к усвоению такого высокого учения, какое имел принести Искупитель, и которое без этого предварительного пособия они не способны были бы усвоить. «Господь знал, говорит блаж. Августин, когда Ему подобало явиться. Прежде, чрез длинный ряд времен и лет, о Нем нужно было предвозвещать: ибо немаловажное что–либо имело явиться. Долго нужно было о Нем предвозвещать, всегда Его ожидать. Чем более великий являлся Судия, тем многочисленнейший ряд провозвестников предшествовал Ему».

4) Надлежало грешному человечеству предварительно пройти долгий ряд очищения и освящения в сонме патриархов и всех святых мужей ветхого Завета, чтобы явиться наконец в Марии неискусобрачной на той степени чистоты и святости, на которой оно могло соделаться вместилищем Святейшего святых, Бога–Слова. «Давно, говорит один древний учитель Церкви, еще прежде сложения мiра, предопределено было воплощение Бога; но даже до пресвятой Марии не обреталось достойного вместилища для воплощения. А когда обрелось оно, то и воплотился Господь».

«Удивлятися кто может, пишет и один из позднейших учителей православия, яко по преступлении Адамовом нескоро прииде Слово Божие на землю воплотитися, и спасти падший род человеческий, даже до полушестые тысящи лет. Ни едина на земле обретеся таковая дева, яже бы была чиста не точию телом, но и духом. Та едина обретеся первая и последняя таковая, яже сугубыя ради чистоты своея, телесныя, глаголю, и душевныя, сотворися достойна быти церковию, и храмом Духа Святаго».

Надлежало сперва разными способами и в разных отношениях приготовить род человеческий к приятию от века предопределенного Искупителя, а потом–то уже явиться Искупителю.
Бесконечно–Премудрый так действительно и поступил.

Приготовление Богом рода человеческого к принятию Искупителя и вера в Него во все времена.

Догмат искупления — центральный догмат христианства.
Христос есть Искупитель и Спаситель рода человеческого. Вся предыдущая история человечества, по ясному изображению ветхозаветных Писаний, есть приготовление к пришествию на землю Сына Божия. Вся последующая история человечества по воскресении и вознесении Господа есть осуществление совершившегося спасения, восприятия его, усвоение его верующими; конец, или завершение, великого дела спасения соединятся уже с концом мира. Сама же искупительная жертва стоит в самом центре, в сердце истории человечества.

Это приготовление Богом рода человеческого к принятию Искупителя представляет два великие периода:
период первый — от Адама до отца верующих, Авраама (ок. 3448 лет);
период второй — от Авраама до самого пришествия Искупителя (ок. 2060 лет).

Необъемлема для человеческого ума вся полнота дела, совершенного Спасителем нашим. Ни описанием, ни перечислением не охватить величие, широту, силу, значение земного служения Христова. Невозможно измерить все превосходящее богатство любви Христовой, явленной в милости к падшим и грешникам, в чудесах и исцелениях, в молитве за весь мир и, наконец, в жертвенной невинной смерти, с молитвой за распинателей. Христос взял на Себя грехи всего мира, принял на Себя вину всех людей. Он есть Агнец, за мир закланный. Поэтому не поддаются выражению в привычных наших понятиях следствиях земной жизни и крестной смерти Господа Иисуса Христа.

Помня о необъемлемой умом полноте и величии дела Христова — дела спасения мира,—надлежит в возможно большей простоте подойти к евангельскому и апостольскому учению о нашем искуплении. Эта истина, как и все тайны Царствия Божия, становятся доступной для нас преимущественно в сравнениях, уподобления, переносных образах. К этим способам изъяснения истин веры обращался Спаситель, обращались и апостолы. Удобнее всего для нашего понимания принять за основу те уподобления, какие дает Сам Господь в Евангелии. Один из таких образов есть образ сада.

Еще в пророческих книгах Ветхого Завета, отчасти и в псалмах Давидовых, избранный народ еврейский, а в лице его и все человечество, изображается как “Боже насаждение,” как Божий виноградник. Виноградник должен приносить плоды. Сохраняя и оберегая Свое насаждение, Господь ожидает от него этих плодов. Но что сделать с плодовым садом, когда он не приносит плодов и заражен болезнью? Беречь ли его, если он не оправдывает своего назначения?

“Уже и секира при корне древ лежит: всякое дерево, приносящее добро плода, срубают и бросают в огонь.”
(Матф. 3:10),
предостерегал и обличал св. Иоанн Предтеча перед пришествием Господа.

О том же говорит Господь и дает ученикам притчу о смоковнице. “Некто имел в винограднике своем посаженную смоковницу, и пришел искать плода на ней, и не нашел; И сказал виноградарю: “ вот, я третий год прихожу искать плода на этой смоковнице и не нахожу; сруби ее: на что она и землю занимает? “ Но он сказал ему в ответ: ”Господин! Оставь ее и на этот год, пока я окопаю ее и облажу навозом, — не принесет ли плода; если же нет, то в следующий год срубишь ее” (Лк. 13:6-9).

Подобно этой смоковнице, человеческий род был бесплодным и мог быть поэтому обречен на уничтожение за потерю им всякой ценности, за неисполнение своего назначения, за зараженность нравственной болезнью.

Человечество, в лице лучше своих представителей, знало свой неисполненный долг, тяжелый долг многочисленных прежних поколений и своего поколения. Оно было неоплатным должником.
Долг вызывал в нем сознание вины и подавляющее чувство виновности.
Это чувство виновности в наиболее чистой форме было у иудейского народа.
Оно погашалось частично законом о ветхозаветных жертвах. Но загладить долг человечество было бессильно.

И Творец, прежде творения предвидевший падение человека, по Своей безграничной любви и неизреченному милосердию, возжелал и определил в предвечном Совете спасти его, вернуть ему его достоинство и ценность, возродить его к подлинной жизни, направить его к его назначению.

Бог Отец послал в мир Сына Своего Единородного. Сын Божий сошел на землю, воплотился и родился от Пресвятой Девы Марии, жил с людьми, благовествовал им учение о истинной жизни, творил чудеса, взял на себя крест страдания за все человечество, был распят и умер на кресте, воскрес и стал Начальником и совершителем новой жизни для людей. Будучи истинным Богом и истинным Человеком, Господь Иисус Христос совершил дело спасения во всей его полноте.

Он искупил нас: дал новые силы, возродил. Не имея Личного греха, Христос принял на Себя весь удел изгнанного из рая человечества,— человечества, которому было сказано: “проклята земля за тебя,”— Он Сам стал Человеком. И как Бог, Он принес новые, благодатные силы в мире.

Плод земного служения Сына Человеческого был настолько обилен, что возместил все прежнее бесплодие человечества, Об этом с радостью возвещают апостолы по воскресении Христовом. Таким образом:
Земное служение Господа и все дело нашего спасения, совершенного Им, есть выражение
“все превосходящей любви Христовой.”

“Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих” (Иоан. 15:13).
“Ибо любовь Христова объемлет нас, рассуждающих так: если один умер за всех, то все умерли. А Христос за всех умер, чтобы живущие уже не для себя жили, но для Умершего за них и Воскресшего”
(2 Кор. 5:14-15).

Нравственное приложение догмата.

1) Размышляя внимательно о необходимости Божественной помощи для восстановления падшего человечества, — о том, что человек–грешник сам собою не в силах ни удовлетворить за себя правде Божией, ни изгладить в себе греха, ни уничтожить гибельных последствий греха, научимся смирению: ибо все мы естеством чада гнева (Еф. 2, 3); все в беззакониях зачинаемся; во грехах рождаемся; все бедны, жалки, немощны, и равно имеем нужду в Божественной помощи для нашего возрождения и освящения, равно нуждаемся в ней для восстановления нас после каждого из наших личных грехопадений, которые так часты.

2) Представляя потом, как Господь Бог действительно явил свою высокую помощь для искупления падшего человечества, как это искупление еще от века было определено, как в нам участвовали все Лица Пресв. Троицы, и участвовали единственно по своей бесконечной благости и любви к нам грешным, научимся воздавать за столь великую любовь нашего Господа взаимною любовию: возлюбим его, яко той первее возлюбил есть нас (1 Иоан. 4, 19), а вместе научимся памятовать и другое наставление Апостола: возлюбленнии, аще сице возлюбил есть нас Бог, и мы должны есмы друг друга любити.

3) Наконец, соображая благоговейною мыслию, какое необычайное средство избрал Бог для нашего искупления, почему воплотился для сего именно Сын Божий, почему Он пришел на землю уже в последок дний (Евр. 1, 2), и как к принятию Его приготовлял Триипостасный Иудеев и язычников в продолжение веков, научимся благоговеть пред Его бесконечною премудростию, и из глубины души восклицать с Апостолом: о глубина богатства и премудрости и разума Божия! Яко неиспытани судове его, и неизследовани путие его (Рим. 11, 33).

Искупление и освящение.

Догмат искупления останавливает внимание на первой, искупительной, стороне единого нераздельного дела спасения человека.
“Христос не с кровью козлов и тельцов, но со Своею Кровью, однажды вошел во святилище и приобрел вечное искупление” (Евр. 9:12).

Свв. Отцы нередко ставят вопрос: кому же уплатил наш Искупитель долг за нас? Богу? Диаволу? Идее справедливости? Следует иметь в виду, что рассуждения свв. Отцов на тему, “кому дан выкуп,” “кому внесена плата,” представляют собой форму свободной аллегорической диалектики, иначе говоря — образных рассуждений, имеющих целью остановить внимание слушателей и читателей на величии дела нашего спасения; понятия “выкупа,” “платы” были очень доступны пониманию людей даже низшего круга общества. Различно отвечая на этот вопрос в словесных выражениях, свв. Отцы согласно утверждают одну мысль, именно, что без истины “освящения” была бы не понятна сама истина “искупления.”

Св. Григорий Богослов рассуждает:
“Кому и для чего пролита сия, излаянная за нас, кровь великая и преславная Бога и Архиерея и Жертвы? Мы были во власти лукавого, проданные под грех, и сластолюбием купившие себе повреждение. А если цена искупления дается не иному кому, как содержащему во власти, — то спрашиваю: кому и по какой причине принесена такая цена? Если лукавому: то как сие оскорбительно! Разбойник получает цену искупления, получает не только от Бога, но получает Самого Бога, за свое мучительство берет такую безмерную плату, что за нее справедливо было пощадить нас! А если Отцу: то, во первых, каким образом? Не у Него мы были в плену. А во вторых, по какой причине кровь Единородного приятна Отцу, Который не принял и Исаака, приносимого его отцом, но заменил жертвоприношение, вместо словесной жертвы дав овна? Из сего видно, что приемлет Отец (Жертву) не потому, что требовал или имел нужду, но по домостроительству и потому, что человеку нужно было освятиться человечеством Бога, чтобы Он Сам избавил нас, преодолев мучителя силою, и возвел нас к Себе через Сына, посредствующего и все устрояющего в честь Отца, Которому Он оказывается во всем покорствующим” (св. Григория Богослова слово на Пасху).

Таким образом, на вопрос, кому или чему служила жертва, остается ответ: делу спасения нашего. И дело искупления переходит непосредственно в дело освящения.

Сама земная жизнь Господа имела не только искупительное значение, но она была и освящением мира. Живя на земле, Господь осветил землю Своими стопами, крестным гневом, на котором Он был распят на Голгофе, и Своим воскресением. Он освятил природу человеческую в целом, приняв на Себя душу и тело человеческие, обращаясь среди людей, живя с ними, разделяя с ними их скорби, исцеляя их недуги.

В совершеннейшем же виде освящение состоит в том, что Господь открыл путь для вечной блаженной жизни верующим в Него: основал Церковь Свою, ниспослал Духа Святого и чрез Него дал дары благодати, необходимые для возрождения, духовного совершенствования и для достижения входа в открытое вечное Царствие Небесное.

“Освобождение от клятв.”

Кроме общего понятия
“искупления нашего,”
в Священном Писании говорится
об “искуплении от клятвы.” Какая клятва имеется в виду?

Спаситель освободил нас
а) от “клятвы Адама” и
б) от “клятвы закона.”

А) Первая клятва указана в 3-ей главе кн. Бытия. При изгнании прародителей из рая Господь сказал Адаму: “...Проклята земля за тебя, в скорбях будешь питаться от нее во все дни жизни твоей”. Щадя самого Адама, Господь наложил проклятие на ту землю, от плодов коей он должен питаться. Своим сошествием на землю и воплощением Спаситель снял эту клятву. Творец и Избавитель мой, Пречистая, Христос Господь из Твоих ложесн прошед, в мя оболкийся, первые клятвы Адама свободи (богородичен воскр. вечерни на стиховое гл. 6).

Б) Вторая клятва указана в кн. Второзакония. Моисей давая своему народу открытие ему Богом законы, чтобы побудить народ к их исполнению, наложил клятвы за неисполнение. “Проклят, кто не исполнит слов закона сего и не будет поступать по ним!” (Второзак. 27:26).

Однако закон оставался неисполненным во всей его полноте, и оттого проклятие падало на подзаконных людей. Эту постоянную виновность признавал и сам закон, установивший для облегчения вины постановление о жертвах. Но жертвы имели односторонние значение: они, если и снимали каждый раз вину, то все же не могли нравственно возрождать, сделать лучшими людей. Жертвами закон “Не может сделать совершенными приходящих с ними.”
(Евр. 10:1).

Об этом подробное рассуждение содержится в 3 гл. Послания апостола Павла к Галатам: “Все, утверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою. Ибо написано: проклят всяк, кто не исполняет всего написанного в книге закона... Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою, ибо написано: проклят всяк висящий на древе.”
(Гал. 3:10 и 13; Второзак. 20:23).

Здесь апостол объясняет, что Христос уничтожил правомочность Моисеева закона о клятве, ибо в применении ко Христу сам закон допустил беззаконие, сам закон оказался несправедливым.
Христос, будучи совершенно безгрешным и невиновным, подпал под клятву по букве закона, так как был “повешен на древе” — на кресте. Так закон потерял свою правоту, не исполнил своего назначения быть хранителем справедливости и тем самым отменил себя, сам себя осудил.

Закон, как
а) не искупавший вины,
б) не возрождавший нравственно,
в) осудивший по букве Самого Господа, оказался отмененным, ибо и дан он был при Синае на время, “до времени исправления,” т. е. до пришествия Искупителя.

Но Спаситель не правом одной власти или силы Божественной отменил данный чрез Моисея закон. Христос его исполнил, как и Сам сказал:
“Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить.” (Матф. 5:17).
“Он исполнил его тем, что Сам стал Агнцем, внемлющим грех мира.” (Иоан. 1:29).

Подпадало под подобную клятву и все остальное человечество, “языческое,” не исполнявшее нравственного закона, “написанного в сердцах” людей. Ап. Павел говорит об язычниках, что и “они безответны,” “ибо что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им”
(Рим. 1:20 и 19).
Таким образом, клятва снята со всего человечества.

Истолкование истины искупления получило большую сложность благодаря тому направлению, какое ему было дано в западной богословской науке средневековья. Апостольские образные выражения были приняты в средневековом римо-католическом богословии в их буквальном и слишком узком смысле, и дело искупления было истолковано; как “удовлетворение,” “сатисфакция,” а именно — удовлетворение за оскорбление Бога, а еще точнее: “удовлетворение Богу (Богу во Святой Троице) за нанесенное Ему грехом Адама оскорбление.” Легко видеть, что в основе такого взгляда лежит особое латинское учение о первородном грехе, о том, что человек в грехопадении Адама “бесконечно оскорбил” Бога и вызвал гнев Божий; поэтому потребовалось принести Богу полное удовлетворение для снятия вины и умилостивления Бога, что и совершил Спаситель принятием крестной смерти: Спаситель принес бесконечно полное удовлетворение.

Это одностороннее истолкование искупления стало господствующим в латинском богословии до настоящего времени. В протестантстве оно вызвало обратную реакцию, которая привела в позднейших сектах к почти полному отрицанию догмата искупления и к признанию одного лишь морального или для примера назидательного значения жизни и крестной смерти Христовых.

Термин “удовлетворение” нашел себе отчасти место в области русского православного богословия, но в измененном виде, а именно, как “удовлетворение правде Божией.” Выражение удовлетворять правде Божией, — нужно признать, — не совсем чуждо Новому Завету, как это видим из слов Самого Спасителя: “Так надлежит нам исполнить всякую правду” (Матф. 3:15).
Выражением, близким по смыслу к данному термину, однако более совершенным, подлинно библейским, дающим основу для православного понимания, является слово “умилостивление,” которое читаем в первом послании Иоанна (по русскому тексту):
“В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил вас и послал Сына Своего в умилостивление (точный перевод греческого ilasmos) за грехи наши” (1 Иоан. 4:10, то же в 1 Иоан. 2:2 и у ап. Павла в послании Евр. 2:17).